Захар Прилепин

Приношу некоторые извинения мирозданию в связи с тем, что кома одного бодрого человека вызвала во мне ложный приступ снисходительности. Я зачем-то сказал, что Быков - хороший оппонент и держит нас в тонусе.
Быков - плохой оппонент, никакой.
Прочитал его стихи про "ОРДЛО" и какие-то обрывки из очередных многословных колонок; ну и что сказать.
Быков - это не про доводы, не про возможность выслушать его и задуматься, и в муках искать ответы.
Не про это.
Быков - это про поразительное желание добиться, чтоб огромная мерзкая грубая тупая страна набросилась на него, растерзала или хотя бы ущипнула за бочок.
Но она, вместо этого, усадив на коленочки, кач-кач качает его, трясёт погремушками, суёт пряники, дует в темя. Никак не рыкнет, не хрюкнет, не гаркнет, а только млеет с отупевшим лицом, любуется на немолодого уже человека, который показывает ей то язык, то живот, то всякие другие места.
(Дитя всерьёз верит, что мама, или мачеха, не важно - этого не видела).
Наверное, Быков что-то понимает про боль, про старость, про чужие стихи, про любимых или оставленных женщин - мне всё равно, я и сам понимаю.
Но в остальном суть Быкова сводится к высказыванию Александра Блока по поводу одного литератора: "...лезет грязными глупыми нерусскими лапами в нашу умную русскую боль".
В лице Быкова нам явлен новый тип сочинителя, в XIX веке таких ещё не было: технически сверходарённый, начитанный и увлекающий толпы людей человек, главное в котором сводится всё-таки к одному. Он - назойливая вырусь.
Оппонировать ему не надо.
Пусть так и сидит, весь усыпанный недопережёванной крошкой этих бесконечных пряников, и выдувает свои пузыри, в бессмысленном ожидании, что ему залепят оплеху.
Нет. Не случится этого.
Можешь только сам головёнкой вспотевшей биться о свой любимый уголок, милый, розовый, глазастый.